Тайна «гавайских миссионеров»

В дом нотариуса выехал детектив инспектор Лебрюн. Осмотрев двери и без результата повторив по пытку достучаться, он дал разрешение на взлом замка. Слесарь со своим делом справился быстро, и в квартиру вошли инспектор и полицейский.

Мсье Дубус был мертв. Он сидел за столом, навалившись на него головой. Срочно вызванный врач дал предварительное заключение, что нотариус скончался от сердечного приступа. И что несчастный случай про изошел задолго до появления в доме полиции.

Инспектор тщательно осмотрел квартиру. В кабинете стоял шкаф с книгами. Створки его были запер ты, книги находились в порядке. Массивный сейф оказался плотно закрытым. В спальне кровать выглядела так, словно ее приготовили ко сиу. Ничто не говорило о криминале. На полу, рядом с телом нотариуса, лежа ла свежая вечерняя газета. На столе стояла чашка с остывшим чаем. Короче говоря, все свидетельствовало о естественной смерти. Никаких свидетельств того, что в квартире побывали злоумышленники, не имелось. Скорее всего у хозяина приключился удар в тот момент, когда он пил вечерний чай. И все же опыт инспектора подсказывал: необходимо проверить все возможные версии. Поэтому остатки чая отправили на экспертизу. И она неожиданно дала заключение: чай содержал в себе сильнодействующий яд неизвестного состава. Однако па самоубийство случившееся не по ходило. Во-первых, нотариус заранее договорился о встрече па утро с клиентами. Во-вторых, вряд ли, ре шившись покончить с собой, он бы сел читать газету...

Никаких улик, никаких зацепок. Как сказали бы современные российские сыщики, «типичный глухарь».

Сейф покойного вскрыли в присутствии единственного родственника покойного, его племянника, не коего мсье Шарля Боннера. Никаких следов проникновения посторонних в сейф не обнаружили. Все, что там имелось, находилось в идеальном порядке. Нашли даже опись, по которой сверили сохранность содержимого. Обнаружили и завещание нотариуса. Все свое имущество, в том числе дом, а также коллекцию марок, он оставлял приюту для слепых. Поскольку отношения с племянником у мсье Дубуса были натянуты ми, тому он не завещал ничего. Шарль Боннер отнесся к этому с предельным спокойствием. В то же время он, как единственный родственник усопшего, полностью выполнил волю дяди. За свои старания он попросил в память о нем передать ему сущий пустяк — небольшой ломберный столик, за которым нотариус играл в карты и раскладывал пасьянсы.

Администратор приюта отдал Боннеру то, что тот просил. Все остальное пошло в торги, поскольку при юту слепых были нужны деньги, а не имущество мсье

Дубуса. В первую очередь продали коллекцию марок. Не приобрел парижский торговец филателистическим товаром. Однако во время оценки собрания нотариуса торговец, который знал коллекцию мсье Дубуса, посетовал, что она неполная. В ней недоставало письма, франкированного гавайской маркой, которая по цене превышала все остальное, что продавалось.