-
И я там был…
Погасить вклеенную в мой блокнот румынскую марку с изображением румынского же поэта Михая Эминеску женщина-оператор наотрез отказалась. Она проявила высокую революционную бдительность и подозвала милиционера. Тот подошел, проверил мой загранпаспорт. Поскольку русского языка страж порядка не знал, а знал венгерский, мы на нем с ним и попытались объясниться.
— Немлехет, — сказал милиционер сурово и возвратил мне блокнот. — Нельзя.
— Миерт? — спросил я. — Почему?
— Немлехет. Нельзя.
Дальше разговаривать становилось опасно. Было видно — бдительный служака размышляет, не оттащить ли подозрительного русского в околоток? Черт знает, что он замышляет против Великой Румынии, против великого вождя Николае Чаушеску.
В это время ко мне сзади подошел мужчина в штатском и на хорошем русском, не повышая голоса, сказал:
— Не задерживайтесь. Уходите.
Еще не прочувствовав до конца опасности сложив шейся ситуации, я подумал, что человек, знающий русский язык, поймет меня и поможет. Однако доброжелатель не стал даже слушать. Он что-то сказал полицейскому, который сразу успокоился, а меня подтолкнул к выходу:
— Уходите. Быстро! Это в ваших интересах.
Мои интересы сводились к иному, но я вдруг понял, какой орган безопасности представлял доброжелатель, и решил, что действительно лучше удалиться.
Так и остался Бухарест белым пятном в моем филателистическом дневнике. Должно быть, сигуранца — румынская охранка — даже в филателистах видела скрытую угрозу для диктаторского режима Чаушеску.
Сегодня граждане России всех возрастов и национальностей свободно выезжают в самые экзотические страны мира. Вооруженные видеокамерами и цифровыми фотоаппаратами, они возвращаются домой и демонстрируют увиденное знакомым и домочадцам. Они привозят с собой сувениры, иностранные монеты и почтовые марки. Но разве менее интересно завести филателистический дневник путешествий, чтобы, годы спустя, заглядывать в него и не только вспоминать о приключениях, но и следить за тем, как меняется кар та мира, как исчезают и появляются новые страны?